«За короткий срок на посту госминистра [Арцаха] Варданян практически ничего не успел. Во всех своих интервью и заявлениях он был тактичен, не воинствовал, никаких идей реваншизма не продвигал и говорил о Карабахе больше с точки зрения необходимости защиты его армянского населения и наследия. Я приехал в последний раз в Степанакерт, когда Варданяна только назначили на должность. Это было всего за несколько недель до блокады и закрытия Лачинского коридора. Карабахцы всегда недоверчиво относились к пришельцам, а после проигрыша в войне замкнулись в себе еще сильнее и пребывали в мрачном предчувствии. Последние 40 лет научили их, что люди извне в лучшем случае окажутся временщиками, а в худшем – бросят в самый неподходящий момент, как советские внутренние войска, как российские миротворцы. На приезд Варданяна в Карабахе смотрели философски: “Хуже быть уже не может, но вдруг у него что-то получится”. И в тех обстоятельствах как от госминистра от него ничего не ждали. Но Варданян совершил прорыв в другом месте. Наверное, никогда за всё время существования НКР ни одного карабахского политика – президента или командующего – мировая пресса не цитировала так часто, как Варданяна. Он был всемирно известным спикером крошечного, затерянного на карте региона. Видимо, это и определило его место в “черном списке” Баку».